Давид Гутман, Виктор Типот
«Насчет любви»
Представление в 3 действиях 5 картинах
Премьера состоялась 25 марта 1926 г.
Постановка: Давид Гутман, Виктор Типот
Художник: Михаил Беспалов
Композитор: Юрий Юргенсон
В спектакле заняты: Иван Зенин, Михаил Зенин, Мария Яроцкая, Ева Милютина, Николай Плинер, Сергей Антиномов, Федор Курихин, Евфимия Пересветова, Дмитрий Кара-Дмитриев, Софья Близниковская, Павел Мухаринский, Екатерина Годзиева, Олимпиада Воронович, Александр Рышкин, Елена Неверова, Рина Зеленя, Вера Закс, Евгения Данилова, Яков Рудин, Сергей Слетов, Николай Плинер, Яков Волков, Ольга Дехтерева, Людмила Загора, Игорь Стравинский, Ева Милютина, Рафаил Корф, Иван Отрадинский и др.
Провинциальный городок уже знает, что такое «электрификация, радиофикация, телефонифика – дело слабовато: сверху на сей предмет никаких директив, так кто же его знает, какую линию взять на этом фронте. Вот и командируется специальный ходок в Москву, чтобы все высмотрел, разнюхал, записал и вернулся. В результате – десять показательных картин, долженствующих дать наивному провинциалу «полный курс» столичной любви. Увы, несчастный ходок убеждается, что и в столице «насчет любви» не совсем благополучно, и что всюду любовь по- иному «крутят»: в тайном притоне, скрывающемуся днем под вывеской столовой Нарпита – одно дело, в секретарской завов – другое, в домах отдыха – третье.
Пьеса написана в форме веселой жизнерадостной буффонады. Порой, правда, остроты ее заимствованы из ходячих анекдотов, порой ощущается заметный крен в сторону ресторанных традиций, не обходится и без благоглупостей «человека в кожаной куртке», но все это тонет в общих достоинствах пьесы, в целом, безусловно, остроумной и увлекательной.
Наиболее удачны места, пародирующие наше представление о нэпмановских страстях (откровенный намек на «Розиту»), излишества (…) увлечений и в особенности «негритянскую оперетту». Сцена эта проведена Кара-Дмитриевым с совершенно исключительным блеском и темпераментом. Великолепно разоблачается в заключительной сцене истинная природа совбарышень, совдам и совдураков, блаженствующих в домах отдыха.
Постановщики проявили немало изобретательности и выдумки. Не лишенное остроумия целесообразное применение такого кинематографического приема, как изображение прошедших событий, о которых повествует один из героев.
«Насчет любви» является, на наш взгляд, безусловно, одним из лучших спектаклей в Театре сатиры.
Як. Эдельман.
Комсомольская правда.
25.05.1926 г.
Пьеса написана в форме веселой жизнерадостной буффонады. Порой, правда, остроты ее заимствованы из ходячих анекдотов, порой ощущается заметный крен в сторону ресторанных традиций, не обходится и без благоглупостей «человека в кожаной куртке», но все это тонет в общих достоинствах пьесы, в целом, безусловно, остроумной и увлекательной.
Наиболее удачны места, пародирующие наше представление о нэпмановских страстях (откровенный намек на «Розиту»), излишества (…) увлечений и в особенности «негритянскую оперетту». Сцена эта проведена Кара-Дмитриевым с совершенно исключительным блеском и темпераментом. Великолепно разоблачается в заключительной сцене истинная природа совбарышень, совдам и совдураков, блаженствующих в домах отдыха.
Постановщики проявили немало изобретательности и выдумки. Не лишенное остроумия целесообразное применение такого кинематографического приема, как изображение прошедших событий, о которых повествует один из героев.
«Насчет любви» является, на наш взгляд, безусловно, одним из лучших спектаклей в Театре сатиры.
Як. Эдельман.
Комсомольская правда.
25.05.1926 г.
